Г Р А М М А Т И Ч Е С К А Я С И С Т Е М А Ф„ И . Б У С Л А Е В А 10 П УЛЬЯНОВ
(Közlésre érkezett: 1977. január 31.)
Федор Иванович Буслаев — выдающийся русский ф и л о л о г . Ему принадлежит целый ряд замечательных работ в области языкознания, истории русской литературы и устного народного творчества /былин- ного эпоса/, а также в области древнерусского искусства. Эти труды в свое время составили эпоху в русской науке и в известной мере не утратили своего значения до сих пор.
Вопросами языкознания Ф. И. Буслаев занимался главным образом в первый период своей научной деятельности /40—60-е годы XIX века/.
Основательную подготовку по языкознанию Ф. И. Буслаев получил еще во время обучения в Московском университете. Уже здесь, а также в первые годы по окончании университета Буслаев изучает целый ряд языков, как древних, так и современных. В университете учителями Буслаева были И. И. Давыдов, М. П. Погодин, С. П. Шевырев и др. По поручению п р о ф . И. И. Давыдова Буслаев, будучи студентом, перево- дит " О б щ у ю грамматику'' ф р а н ц у з к о г о ф и л о л о г а Дю-Саси в немецкой переделке И. С. Фатера изд. в Галле и Лейпциге в 1804 г / и дополняет ее примерами из русских и старославянских памятников письменности.
Впоследствии Ф. И. Буслаев вспоминал: "Эту книгу я перевел всю сполна и добавил гдамматические подробности Дю-Саси и Фатера русскими и церковнославянскими".V Для п р о ф . С. П. Шевырева Бус- лаев составил систематический свод грамматик М. Смотрицкого, М. В.
Ломоносова, академической грамматики 1802 г., грамматик Н. И. Греча и А. X. Востокова, грамматики старославянского языка И. Добровского.
В библиотеке п р о ф . М. П. Погодина Буслаев изучает древние памятники по рукописям. Еще студентом Буслаев знакомится т а к ж е с достижениями западноевропейской лингвистики.
В 1844 г. Буслаев издает книгу " О преподавании отечественного языка", которую акад. А. А. Шахматов считал самой увлекательной книгой о русском языке.
В 1858 г. Буслаев издал "Опыт исторической грамматики русского языка". Грамматика эта является исторической по материалу, но по своим теоретическим п о л о ж е н и я м и определениям она логическая. В
1 Ф. И. Буслаев, Мои воспоминания, М„ 1897, стр. 131.
223
дальнейшем этот труд, подвергшийся некоторой переработке, изда- вался под названием "Историческая грамматика русского языка" /пос- леднее издание вышло в 1959 г./.
И з основных лингвистических трудов Буслаева следует назвать ре- цензии на лингвистические труды Г. П. Павского "Филологические наблюдения над составом русского языка"/, К. С. Аксакова /"О русских глаголах"/, И. И. Срезневского. "Мысли об истории русского языка"/.
В 1861 г. Буслаев издает "Историческую хрестоматию церковнослав- янского и древнерусского языков", а в 1869 г. выходит "Учебник русс- кой грамматики, сближенной с церковнославянскою".
В начале 60-х годов Буслаев отходит от проблем языкознания и занимается главным образом древнерусской литературой и устным на- родным творчеством.
Понимание и оценка лингвистических взглядов Ф. И. Буслаева не возможны без учета исторического фона, на котором возникла и сложи- лась его общелингвистическая концепция.
Лингвистическая деятельность Ф. И. Буслаева началась в тот пери- од, когда в европейском языкознании наметилось значительное ожив- ление. В связи с о б щ и м подъемом национального самосознания в первой половине XIX в. повышается интерес к развитию культуры каж- дого отдельного народа, в том числе и к языку как к форме "нацио- нального духа". В это время в языкознании утверждается новый и чрезвычайно плодотворный сравнительно-исторический метод, основы которого были з а л о ж е н ы в трудах Ф. Боппа, Р. Раска, Я. Гримма, А. х. Востокого. Большое влияние на развитие европейского языкознания этого времени оказали т а к ж е идеи В. Гумбольдта о языке как непрерывном творческом процессе и вместе с тем как о целом, все части которого связаны между собой. О своем впечатлении о роботах Ф. Боппа, В.
Гумбольдта и особенно Я. Гримма Ф. И. Буслаев писал в книге "Мои воспоминания": "Вместе с капитальным исследованием Вильгелма Гумбольдта о сродстве и различии индо-германских языков я изучал сравнительную грамматику Боппа . . . Н о особенно увлекся я сочинени- ями Якова Гримма и с пылкой восторженностью молодых сил читал и зачитывался его исторической грамматикой немецких наречий, его не- мецкой морфологией, его немецкими юридическими древностями.
Этот великий ученый был мне вполне по душе. Для своих неясных, смутных помыслов, для искания ощупью и для загадочных ожиданий я нашел в его произведениях настоящее откровение."2/
В своих лингвистических исследованиях Ф. И. Буслаев опирался также на значительные к тому времени достижения в области слав- янского языкознания. В трудах известных славистов /И. Добровский, А. X. Востоков, В. Копитар, П. И . Ш а ф а р и к , Ф. Миклошич/ ставились и находили определенное решение проблемы исторического изучения фонетики и грамматического строя отдельных славянских языков и славянских языковых групп, а т а к ж е вопросы о происхождении и судь- бах старославянского языка как общего источника при изучении от- дельных славянских языков. Все это позволило Ф. И. Буслаеву расс- матривать русский я з ы к на ф о н е других славянских языков.
2, Там же, стр. 281.
Деятельность Ф. И. Буслаева как исследователя русского языка определилась также развитием русского языкознания первой половины XIX века и успехами, достигнутыми русскими учеными в этой области.
В этот пориод в русском языкознании продолжается начатое ещё М. В.
Ломоносовым изучение грамматического строя русского литературного языка, а также ставятся вопросы, связанные с историей языка.
Под влиянием изучения отечественной и зарубежной филологи- ческой литературы у Ф. И. Буслаева выработалась своеобразная роман- тико — историческая концепция на развитие языка. Ф. И. Буслаев представлял себе систему языка следующим образом: "Язык можно уподобить какому-нибудь старинному городу, в котором остатки дох- ристианских развалин перестроены частью в храмы, частью в жилые дома, и в котором, рядом с античным, греческим или римским порта-
лом, уютно и скромно стоят хижины новейшего изделия. Описать такой город — значит изложить его историю."'5 Язык, как видим, Ф. И. Бус- лаев понимает как мирно сосуществующую смесь разновременных явлений.
Романтическая идеализация старины сказалась во взгляде на нее не как на "одно отжившее", но и как на "основу всему последующему".
"Историзм Ф. И. Буслаева был не только условен, но и лишен социоло- гических основ. В историко-романтической концепции Ф. И. Буслаева разные стороны истории русского языка приспособлялись и повертыва- лись к общим тенденциям развития всякого языка вообше"/\ — пишет акад. В. В. Виноградов.
Ф. И. Буслаева не удовлетворяли современные ему теории и дос- тижения философской грамматики, которая, по его мнению, "легко применяется ко всякому языку". Однако во всеобщей, или философс- кой, грамматике Буслаев находил и достоинства: \ ! взглад на язык как на "органическое, живое и целое произведение духа человеческого; 2/
признание теснейшей, неразрывной связи между этимологией и син- таксисом; 3/ точнейшее определение частей речи; 4/ систематическую разработку синтаксиса".5/ Но эта грамматика односторонне освещает и обобщает явления языка. "Она видит в языке только одну логику, опуская всю многосторонность народной жизни".0/
Ф. И. Буслаев считал основным направлением русского языкозна- ния направление М. В. Ломоносова и отрицательно относился к грам- матическим работам Н. И. Греча. Буслаев7/ писал: " Н и свойства русс- кого языка, ни историческое его развитие не давали русскому грамма- тисту права принимать в образец схоластическую методу французов.
Как нельзя лучше понимал это еще Ломоносов, положив в основу своей грамматики чисто народные и своеземные н а ч а л а . . . ' . "К сожалению,
3/ Рецензия на "Мысли об истории русского я з ы к а " И. И. Срезневского. — "Отечест- венные записки", 1850, № 10, стр. 142,
4/ В. В. Виноградов, Из истории изучения русского синтаксиса / о т Ломоносова д о По- т'еОни и Фортунатова , изд. МУ., 1958, стр. 225.
Ф. и . Буслаев, О преподавании отечественного языка, М„ 1844, стр 3—4.
ly Там же, стр. 8.
Ф. и . Буслаев, О преподавании русского языка и словесности. — "Отечественные записки", 1856, кн. 12, стр 332—333.
15 225
г. Греч не только не последовал примеру великого преобразователя на- шего языка и слога, но д а ж е не почел нужным, через Ломоносова, приз- нать за русской г р а м м а т и ч е с к о й какие бы то ни было своеземные, на- родные предания. Н е от Лаврентия Зизания, Смотрицкого, Ломоно- сова ведет он историю н а ш е й филологии, а прямо от ф р а н ц у з о в и н е м ц е в . . . " . " Н и забыть о грамматике Ломоносова, ни отказаться от нее грамматист русский не м о ж е т и не д о л ж е н " . П о мнению Буслаева, филологическая, или практическая, грамматика устанавливала правила употребления к н и ж н о й и устной речи, но не изучала законов языка В " П р е д и с л о в и и к "Опыту исторической г р а м м а т и к и русского я з ы к а "
Буслаев писал: " О н а ограничилась речью писателей образцовых, преи- мущественно б л и ж а й ш и х к современности, признав грубым, непра- вильным и недостойным все то, чего не находила у них".8/ " П о э т о м у грамматика Л о м о н о с о в а д о л ж н а была уступить место руководствам, п р и н я в ш и м за о б р а з е ц речь к а р а м з и н с к у ю ; но д а л ь н е й ш и е успехи н а ш е г о языка в сочинениях Грибоедова, Крылова, П у ш к и н а , уже не н а ш л и себе о п р а в д а н и я в этих руководствах; вследствие чего, первый, художник и з н а т о к русского слова, П у ш к и н увидел себя в страшном противоречии со м н о г и м и п а р а г р а ф а м и принятой в его время грам- матики". 9/
Старая практическая г р а м м а т и к а учила "тому, как д о л ж н о упот- реблять грамматические ф о р м ы родного языка, а не тому, как они действительно употребляются писателями образцовыми".1 0/
В „новой лингвистике", которая ставила своей з а д а ч е й изучение языка как особого явления и законов его развития, сложилась сравни- тельная и историческая г р а м м а т и к а /Я. Гримм, Ф. Бопп, В. Гумбольдт и Др./
П о мнению Буслаева, попытка К. Б е к к е р а создать "округленную систему" на основе ф и л о с о ф с к о й грамматики с привлечением отдельных достижений сравнительной лингвистики в о б щ е м не удалась: "Ограни- чившись о б щ и м и понятиями о выражении мысли в ф о р м а х языка, Бек- кер все внимание обратил на синтаксис, коснувшись этимологии слегка, только для полноты системы. Вследствии того, его синтаксис, не будучи основан на э т и м о л о г и ч е с к о м р а з б о р е ф о р м , оказался не наукою о язы- ке, а отвлеченным р а с с у ж д е н и е м о применении з а к а н о в логики к гото- вому материалу языка".1 1/
Эти оценки существующих г р а м м а т и к как бы определили содер- жание, цели и з а д а ч и " О п ы т а исторической грамматики русского язы- к а " Ф. И. Буслаева: 1/ историческая грамматика ведет изучение русс- кого языка в непрерывной связи с изучением церковнославянского я з ы к а ; 2/ все свои выводы историческая г р а м м а т и к а основывает на дан- ных не только письменных, но и устных памятников я з ы к а ; 3/ в основе изучения языка лежит " п о д р о б н ы й этимологический р а з б о р ф о р м языка, для того, чтобы из этого разбора извлечь грамматические зако- ны, понятные и убедительные в теоретическом отношении, и, вместе с
<ч/ Ф. И. Буслаев, И с т о р и ч е с к а я г р а м м а т и к а русского языка, М., 1959 стр. 565.
!'/ Там же, стр. 566.
10/ Там же, стр. 569.
И/ Там же, стр. 572.
226
тем, применительные к практике", „а в синтаксисе стремится опреде- лить правильнейшее отношение отвлеченных приемов логики к ф о р - м а м языка";1 2/ 4/ историческая г р а м м а т и к а соединяет ф и л о л о г и ч е с к и й способ изучения языка с лингвистическим.
" И с т о р и ч е с к а я грамматика русского языка", по замыслу Ф. И.
Буслаева, д о л ж н а была представлять собой учебник для средних учеб- ных заведений, но из-за сложности с о д е р ж а н и я не была использована в школе. Эта работа не является систематической исторической грам- матикой русского языка, так к а к Буслаев и не ставил перед собой такой задачи. Грамматика названа исторической только по использованному автором методу, но по своим теоретическим положениям она логичес- кая. " И с т о р и ч е с к а я грамматика русского языка" Ф. И. Буслаева — это грамматика русского литературного языка с историческими ком- ментариями явлений современного для Буслаева строя русского языка.
I. СИСТЕМА ЧАСТЕЙ Р Е Ч И У Ф. И. БУСЛАЕВА
Ф. И. Буслаев в " И с т о р и ч е с к о й грамматике русского я з ы к а " уче- ние о частях речи излагает в "Синтаксисе", полагая, что "образование к а к частей речи, так и изменений их основывается на законах синтак- сических, ибо совершается по требованию мысли: следовательно, только в предложении получают свое значение отдельные слова и их окон- чания и приставки".1 3/
Буслаев выделяет в языке девять частей речи: глагол, имя сущест- вительное, имя прилагательное, имя числительное, местоимение, наре- чие, предлог, союз и междометие. М е ж д о м е т и е вслед за своими пред- шественниками Буслаев выдельяет в "особый отдел": "Междометие, по значению своему представляет особый отдел, потому что выражает не логические отношения и не р а з н о о б р а з и е предметов речи, а о щ у щ е н и я говорящего; по образованию ж е относится либо к знаменательным, напр. о горе, спасибо; либо к служебным, напр. и, а, ну и пр."1 /'/
Остальные части речи он делит на знаменательные и служебные.
" З н а м е н а т е л ь н ы м и словами, — пишет Буслаев, — язык в ы р а ж а е т раз- н о о б р а з и е впечатлений, производимых п р и р о д о ю и ж и з н и ю на чело- века; служебными — отвлеченные понятия и отношения лица говоря- щ е г о к слушающему и к предмету речи".1 5/
К знаменательным частям р е ч и Буслаев относит имя существитель- ное, имя прилагательное и глагол, к служебным — местоимение, имя числительное, предлог, союз и вспомогательные глаголы. Н а р е ч и я по этой классификации, как и глагол, попадают в две группы: наречия, образованные от служебных частей речи /здесь, там, дважды , относ- ятся к служебным частям речи, а образованные от знаменательных /внове, наискось/ — к знаменательным частям речи. Таким образом, членение слов на знаменательные и служебные не совпадает у Буслаева 1-/ Там же, стр. 576.
1-5/ Там же, стр 21.
14/ Там же, стр. 287.
J"'/ Там же, стр. 287—28S.
15* \ 227
с их делением по частям речи, т а к как наречия и глаголы он распреде- лил между з н а м е н а т е л ь н ы м и и служебными частями речи.
Весьма интересно наблюдение Буслаева над закрытым х а р а к т е р о м списка служебных слов и открытым х а р а к т е р о м списка глаголов, су- ществительных, прилагательных, наречий знаменательных, которых, по его словам, "в я з ы к е бесчисленное множество". Очень верно з а м е ч а н и е Буслаева и о том, что "слова знаменательные исчисляются в словаре, служебные, о г р а н и ч е н н ы е числом, — в грамматике".1 6/ Важно и наб- люденние Буслаева над редкостью заимствования служебных слов.
Наиболее в а ж н ы м в о т н о ш е н и и определения частей речи является утверждение Буслаева о том, что "для того чтобы составить себе пол- ное понятие об отдельных словах, употребляемых в речи, д о л ж н о их рассмотреть в д в о я к о м о т н о ш е н и и : А/ в отношении к словарю и Б/ в отношении г р а м м а т и ч е с к о м .
В первом о т н о ш е н и и о б р а щ а е т с я внимание на выражение пред- ставлений и п о н я т и й в отдельном слове; в последнем на значение и принадлежности к а ж д о й речи в отдельности."1 7/
Это п о л о ж е н и е является, по существу, ключевым для определения понятия частей р е ч и в современном языкознании. В этом и заключается тот довольно в е с о м ы й вклад Ф. И . Буслаева в историю учения о частях речи в русской грамматической науке.
Принято считать, что в г р а м м а т и ч е с к о й системе Ф. И. Буслаева лишь подводились итоги логико-грамматического направления. Н о позиция Буслаева в действительности была сложнее, чем простое сле- дование т р а д и ц и я м логического направления. Он прекрасно понимал и правильно о ц е н и в а л слабые стороны этого направления и стремился их преодолеть. В своей работе " О преподавании отечественного я з ы к а " он подверг критике логическую грамматик)', которая механически исполь- зует "логические н а ч а л а " и принципы, " и щ е т сущность вещей не в са- м о м языке". П р и определении различных грамматических категорий Буслаев использует не только логические, но и морфолого-синтакси- ческие критерии. Буслаев неоднократно подчеркивал, что язык "под- чиняется не столько законам логики, сколько законам самого выраже- ния". Буслаев н а з ы в а л их "внутренними з а к о н а м и развития языка".1 8/
Однако Буслаев не смог до конца преодолеть противоречие м е ж д у логикой и грамматикой, между логическим и грамматическим подходом к я в л е н и я м языка. Во многом Буслаев следует уже сложив- шейся г р а м м а т и ч е с к о й традиции, но в традиционную грамматическую схему он вносит внекоторые изменения. Так, классификация частей ре- чи пополняется у Буслаева за счет выделения как самостоятельной части речи числительного; более отчетливо, ч е м в предыдущих грамматиках, ставится вопрос о делении частей речи на знаменательные и служеб- ные. Основным к р и т е р и е м выделения служебных частей речи для Бус- лаева являются не собственно грамматические признаки /в первую оче- редь синтаксическое употребление/, а отсутствие конкретных лекси-
1 <>/ Т а м же, стр. 288.
J7/ Т а м же, стр. 289.
is/ Там же, стр. 506.
228
ческих значений. Это послужило причиной ошибочного отнесения к служебным частям речи местоимения, местоименного наречия, числи- тельного и глагола-связки.
2. СИНТАКСИЧЕСКАЯ СИСТЕМА Ф. И. БУСЛАЕВА
Синтаксическая система Ф. И. Буслаева в основе своей логическая.
Несмотря на то, что Буслаев неоднократно писал об опасности смеше- ния понятий логики и грамматики при анализе фактов языка, его "Ис- торическая грамматика русского языка" не свободна от подобных сме- шений. Логический подход Буслаева к синтаксису сказался прежде всего в определении предложения: "Суждение, выраженное словами, есть предложение". "Вся сила суждения, — утверждает Буслаев, — содер- жится в сказуемом. Без сказуемого не может быть суждения. Отсюда понятно, почему в языке есть предложения, состоящие только из ска- зуемого, без явно обозначенного подлежащего, каковы все, так назы- ваемые, безличные глаголы; напр., хочется, нельзя, нездоровится и проч.; но нет ни одного предложения, которое состояло бы только из подлежащего".1 9/
Центром предложения для Буслаева является сказуемое, которое обязательно выражается глаголом: "Собственная и первоначальная этимологическая ф о р м а сказуемого есть глагол".2 0/ "Так как глагол составляет в предложении сказуемое, то учение о синтаксическом употреблении глагола будет вместе с тем и синтаксисом сказуемого".2 1/
Исходя из того, что в суждении присутствуют обычно два члена, Буслаев рассматривает все типы предложения как двусоставные /в том числе и безличные/, совершенно отрицая именной тип предложений, т. е. тип безглагольных предложений. Буслаев пытается свести все дру- гие типы предложений в русском языке к двусоставным, характеризуя их как восходящие к глагольным и получившиеся в результате сокра- щения или опущения глагола.
Уже А. А. Потебня находил в учении Буслаева о предложении двойственность, столкновение логической и грамматической точек зрения: "Дается определение предложения, заимствованное из логи- ческой грамматики, не заключающее в себе определения глагола, с таким же основанием применимое к языкам, вовсе не и м е ю щ и м глагола, как и к нашему. Затем из наблюдения сообщается, что наше предло- ж е н и е без глагола невозможно. Если придать надлежащий вес послед- нему, то окажется, что первое определение предложения пусто и долж- но быть выкинуто; но этого не делают и тем производят туман.".2 2/
Буслаев считает, что логический состав предложения следует от- личать от грамматического. С логической точки зрения в предложении только два члена — подлежащее и сказуемое. С грамматической точки зрения в предложении выделяются, кроме главных членов, другие слова, if Там же, стр. 258.
Там же, стр. 271.
21/ Там же, стр. 343.
т-1 А. А. Потебня, из записок по русской грамматике, т. I—II, Учпедгиз, М„ 1958, стр. 71 229
к о т о р ы е их объясняют и дополняют, так называемые второстепенные члены предложения.
В " И с т о р и ч е с к о й г р а м м а т и к е русского я з ы к а " Ф. И. Буслаев дал развернутое учение о второстепенных членах предложения. Он писал-.
" П о д л е ж а щ е е и сказуемое именуются главными членами предложения, в отличие от других слов, которые их объясняют и дополняют, и назы- ваются членами второстепенными. Второстепенные члены предложения рассматриваются в д в о я к о м о т н о ш е н и и : 1/ по синтаксическому упот- реблению и 2/ по значению".*'/
Разъясняя эту двойную к л а с с и ф и к а ц и ю второстепенных членов предложения, Булслаев писал: " П о синтаксическому употреблению они суть не что иное, к а к слова, присоединяемые к главным ч л е н а м пред- л о ж е н и я посредством согласования или управления. Присоединяемые посредством согласования именуются словами определительными;
посредством управления — дополнительными . . . Сверх определитель- ных и дополнительных, д о л ж н о отличать еще такие члены предложения, которые не состоят в видимой синтаксической связи с словами, к которым присовокупляются, т. е. не согласуются и не управляются, напр., "очень хо- р о ш и й " , "идти в г о р о д " , "идти из городу". Такие слова именуются обстоя- тельственными".2 / j/ У Буслаева, т а к и м образом, получается: определения
— это слова согласуемые, дополнения — слова управляемые, обстоя- тельства — слова несогласуемые и неуправляемые, т. е. п р и м ы к а ю щ и е /термин, " п р и м ы к а н и е " впоследствии был введен А. М. Пешковским/.
Характеризуя второстепенные члены по значению, Буслаев пишет:
"Определительные присовокупляются к другим словам для означения признаков, по в о п р о с а м : к а к о й ? ч е й ? который? с к о л ь к о ? . . . Эти слова или согласуются с своими определяемыми, или не согласуются"2 5/ /при- м е р ы : добрый человек, эту книгу, восход солнца, человек пожилых лет и др./. " Д о п о л н и т е л ь н ы м и словами означается отношение действия к предмету, который подлежит действию, и к лицу действующему. Эти отношения выражаются п о м о щ и ю косвенных падежей, как без пред- логов, так и с предлогами, т. е. в управлении непосредственном и пос- редственном"2*'/ / п р и м е р ы : освещено солнцем, любовь родителей/.
"Слова обстоятельственные употребляются в предложении для означе- ния обстоятельств места, времени, образа действия или качества, меры и счета, причины".2 7/ К к а ж д о м у виду обстоятельств Буслаев приводит соответствующие вопросы и примеры. При этом он указывает, что обстоятельственные слова "или 1/ сочиняются посредством управления с теми, к которым присоединяются, или же 2/ не состоят с ними в ви- д и м о й синтаксической связи".2*/
П р е д л о ж е н н а я Буслаевым двойная классификация допускает от- несение одного и того ж е второстепенного члена в разные разряды.
Отсутсвие единства в своей к л а с с и ф и к а ц и и второстепенных членов пред- л о ж е н и я отмечал и сам Буслаев: " Н а п р . , в выражениях: "во-йти в го-
2-'*/ Ф. И. Буслаев, И с т о р и ч е с к а я г р а м м а т и к а русского языка, М., 1959, стр. 273.
-"i/ Там же, стр. 273.
-•">/ Т а м же, стр. 274.
2<>/ Там же, стр. 274.
27/ 28/ И 29/ Там же, стр. 275.
230
род", "вы-ехать из города", "пере-ходить ч е р е з мост", в город, из города и через мост, по значению, суть обстоятельства места, по управлению же — слова дополнительные, в ы р а ж а ю щ и е свою зависимость от глаго- лов соответствием предлогов в, из и через предлогам во-, вы- и пере-, с которыми сложены слова во-йти, вы-ехать и пере ходить".-1',
С развернз'той критикой учения Буслаева о второстепенных членах предложения в свое время выступил А. А. Потебня см. в его работе
" И з записок по русской грамматике", т. I—II, раздел "Трудности при определении предложения и его членов"/. Потебня писал: "К сбивчи- вости определений второстепенных членов логика непричастна, потому что второстепенных членов она вовсе не знает".1"/
Положительным в учении Буслаева о всторостепенных членах предложения является его стремление сочетать анализ смысловой сторо- ны речи с а н а л и з о м грамматических ф о р м ее выражения. Однако внутреннее противоречие лишило созданную им логико-грамматичес- кую систему неоходимог.о единства. В д а л ь н е й ш е м в школьном препо- давании больше использовалась его к л а с с и ф и к а ц и я второстепенных чле- нов по значению /она не изжита и теперь , тогда как в теоретических исследованиях больше внимания привлекала классификация, основан- ная на синтаксическом употреблении второстепенных членов.
Описание ф о р м и типов словосочетаний Ф. И. Буслаев включает в характеристику структиры предложения и его членов, т. е. растворяет учеНие о словосочетании в учении о членах предложения.
Реч, отмечает Буслаев, может состоять или из отдельных предло- жений или из предложений, соединенных одно с другим. " И з совокуп- ности двух или нескольких предложений составляется предложение сложное, так называемое в отличие от простого, не соедиенного с дру- гим".-31/
Соединение предложений происходит по способу сочинения, если соединяемые предложения "не входят одно в другое, в виде отдельной части, и остаются самостоятельными" /на бога надейся, а сам не пло- шай/. Соединение п р е д л о ж е н и й происходит по способу подчинения, если одно предложение "составляет часть другого" /кто осторожен, тот редко ошибается/. " П р е д л о ж е н и е , составляющее часть другого пред- ложения, именуется придаточным, а то, в которое придаточное входит как часть, именуется главным".-'5-/
Классификацию сложноподчиненных п р е д л о ж е н и й Буслаев строит на уподоблении сложноподчиненного предложения в целом простому, а придаточных п р е д л о ж е н и й — членам предложения. " К а ж д ы й из членов главного предложения, кроме сказуемого, может быть выражен предложением придаточным". Напр., определение: "интересно беседо- вать с человеком, который многое испытал" / = с человеком опытным/.
Буслаев выделяет следующие типы придаточных п р е д л о ж е н и й : подлежащее, дополнение, определение, обстоятельство /места, времени, образа действия, меры и счета, причины, условия/. И лишь „собственно сказуемое, т. е. глагол, никогда не может терпеть этой з а м е н ы " при-
'М/ А. А. Потебня, И з з а п и с о к по русской грамматике, т. I—II, Учпедгиз, М., 1958, стр. 81.
:и/ и 32/ т а м же, стр. 279.
231
г
даточным предложением. " Н о так как при глаголе именно при су- ществительном быть употребляются определительные и обстоятельст- венные речения, составляющие вместе с ним сказуемое составное; то эти речения, могут заменяться и объясняться придаточным предложе- нием; напр., в п р е д л о ж е н и и : "истинно благотворительный человек есть тот, который делает д о б р о не из тщеславия", придаточное служит оп- ределением не целому сказуемому есть тот и не глаголу есть, а подра- зумеваемому слову человек, при определительном тот, т. е. — есть тот человек, который и т. д.".:!:!/
Буслаеву п р и н а д л е ж и т учение о сокращении и слиянии предложе- ний. Придаточные предложения, но своим ф у н к ц и я м однородные с членами простого предложения, легко сокращаются в них, т. е. в отдель- ные члены предложения, путем образования от той ж е основы что сказуемое с о к р а щ а е м о г о предложения, имени существительного, слож- ного прилагательного, причастия, деепричастия, инфинитива. Напри- м е р : Когда восходит солнце, небо бывает прекрасно = при восходе солнца небо бывает п р е к р а с н о ; Кто много трудится, устает = много трудящийся устает; Когда усердно работаешь, тогда не з а м е ч а е ш ь те- чения времени = усердно работая, не з н а м е ч а е ш ь течения времени. 5'1/
П о мнению Буслаева, с о к р а щ е н и е предложений создает более от- влеченный стиль речи, т. к. глагол конкретнее, нагляднее и "первобыт- нее" имени, которое всегда вносит оттенок отвлеченности. Ф. И. Бус- лаев считает, что п е р е х о д глагола в существительное составляет одну из важнейших особенностей языка русского, как древнего и народного, так и позднейшего, письменного".'1"'/ Именно э т и м переходом в имя существительное Буслаев и пытался объяснить наличие в русском языке значительного числа именных конструкций, которые таким путем воз- водились к глагольным /мочи н е т = н е здоров, старинное: не могу/.
Учение о т а к называемых сокращенных придаточных предложениях известно в России е щ е с XVIII. в. и з ф и л о с о ф с к о й , или всеобщей, грам- матики. Своим происхождением, по мнению А. А. Потебни, оно обя- з а н о о ш и б о ч н о й теории, что " е с л и логическому суждению соответст- вует не предложение, а член предложения, то это п р о и з о ш л о лишь вследствие некоторого п о м р а ч е н и я закона /суждение = предложение/, который некогда господствовал во всей силе".:Ш, Кроме того, учение- Буслаева о с о к р а щ е н и и п р е д л о ж е н и й опирается на л о ж н у ю гипотезу, будто глагольный строй п р е д л о ж е н и я предшествует именному — более отвлеченному и позднему. Акад. В. В. Виноградов пишет: " И з в е с т н о , ' ' что теория " с о к р а щ е н и я " п р е д л о ж е н и й несостоятельна с исторической точки зрения. Она смешивает стилистические варианты выражений, генетически восходящие к р а з н ы м синтаксическим конструкциям, с последовательными историческими этапами развития строя предложе- ния".3 7/
33/ Там же, стр. 280.
3'I Там же, CTJÍ. 281—282.
33/ т а м же, стр. 516.
Зв/ А. А. Потебня, И з з а п и с о к по русской грамматике, т. I—II. Учпедгиз, М„ 1958, стр. 122.
3// В.~ТЗ. Виноградов, И з истории и з у ч е н и я русского синтаксиса (от Ломоносова до Потебни и Фортунатова), изд. МУ. 1958, с т р . 239.
232
Т е о р е т и ч е с к и е п о з и ц и и Ф. И. Буслаева в области г р а м м а т и к и сей- час сильно устарели, в р я д е основных п о л о ж е н и й его г р а м м а т и ч е с к а я система у ж е не м о ж е т в н а с т о я щ е е время в ы д е р ж а т ь н а у ч н о й к р и т и к и /учение о п р е д л о ж е н и и как суждении, о с о к р а щ е н и и , о с л о ж н о п о д - ч и н е н н о м п р е д л о ж е н и и и второстепенных членах/. О д н а к о , синтакси- ческая система Ф. И. Буслаева н а д о л г о о п р е д е л и л а п р и е м ы п о с т р о е н и я и изучения синтаксиса русского я з ы к а в ш к о л е . Т р а д и ц и и буслаевской г р а м м а т и к и не и з ж и т ы и по сей день. О н и сильны не т о л ь к о в ш к о л ь - ной учебной, но и н а у ч н о й л и т е р а т у р е по русскому я з ы к у .
F. I. BUSZLAJEV GRAMMATIKAI RENDSZERE ULJANO V J. P.
Jelen cikk F. I. Buszlajev, a kiváló orosz filológus grammatikai rendszerét vizsgálja. Buszlajev neve nagyszerű munkák egész sorát fémjelzi a nyelvészet, az orosz irodalom története és a népköltészet terén. Művei megírásuk idején új korszakot .nyitottak az orosz tudományban, és jelentőségüket napjainkig megőrizték.
Nyelvészeti kérdésekkel Buszlajev főképpen tudományos tevékenységének első periódusában foglalkozott (a XIX. sz. 4 0 - 6 0 - a s éveiben). Nyelvészeti szemléletének megértése, értékelése elválaszt- hatatlan a történelmi háttér figyelembevételétől Az orosz nyelv e kutatójának tevékenységét nagymértékben meghatározta az orosz nyelvészet fejlődése a XIX. sz. első felében és az orosz nyelvészek e területen végzett munkásságának eredményessége. Ebben az időben az orosz nyel- vészetben folytatódik az a kutatás, amelyet még M. V. Lomonoszov kezdett el az orosz irodalmi nyelv rendszerének tanulmányozása terén, valamint a nyelvtörténeti kérdések felvetése. F. I. Buszlajev szerint az orosz nyelvészet elsősorban M. V. Lomonoszov irányzatán alapul. Ez határozta meg a tartalmat, a célt és a feladatokat ,,Az orosz nyelv történeti nyelvtanának tapasztalatai" (1858) című művében. Ez a nyelvtan anyagát tekintve történeti, de elméleti alaptételei és megállapításai szerint logikai. A későbbiekben e művet kisebb változásokkal „Az orosz nyelv történeti nyelvtana" címmel adták ki (legutoljára 1959-befi).
Jelen cikk két fontos kérdés vizsgálatával foglalkozik:
1. A névszók rendszere F. I. Buszlajevnál 2. F. I. Buszlajev szintaktikai rendszere.
Bár úgy tartják, hogy Buszlajev grammatikai rendszerében csak a logikai-grammatikai irányzat következtetéseit lehet felfedezni, valójában az ő álláspontja nem volt ilyen egyszerű. Jól látta ezen irányzat gyenge pontjait, de mégsem tudta végérvényesen megszüntetni a logika és a grammatika, a nyelv jelenségeinek logikai és grammatikai megközelítése közötti ellentmondásokat. Teoretikai nézetei a nyelvtanban elévültek, grammatikai rendszere megállapításait tekintve ma már nem állja ki a tudományos kritikát (pl. a mondatról, mint ítéletről alkotott tanítása az alárendelt összetett mondatról és a másodrendű mondatrészekről vallott elképzelése).
F. I. Buszlajev szintaktikai rendszere mégis sokáig meghatározta az orosz nyelv mondatának tanítását. Grammatikájának hagyományai mind a mai napig élnek, és hatnak nemcsak az iskolai tanításban, hanem az orosz nyelv tudományos irodalmában is.
233
